Монеты России и СССР

Здравствуйте! Предлагаю всем, кто сталкивался с творчеством Джона Шемякина ,делится в этой теме своими впечатлениями
Также будет очень интересно получить информацию от земляков Джона (Самарцы, это я о Вас!)
Ну и кто уже столкнулся с литературным событием этого года (двумя книгами ДШ) не стесняйтесь, комментируйте !

Ксения Собчак его категорически рекомендует!?
Не буду читать.

Даже не слышал о таком.

Ну , это Личность практически легендарная! В Самаре одно время даже занимал пост ... Вице-мера! Замечательный историк! Эрудит! Человек с потрясающим чувством юмора! Одно время вёл на местном (СамарскомТВ) передачу "Бункер"

Поделюсь первым попавшимся из литературного творчества ДШ :

Неприхотливый. Обычно, как это и бывает среди людей, мне это качество предъявляют в виде нешутейного достоинства. Гляди, какой отличный! Не-при-хот-ли-вый!

Как мы все прекрасно знаем, теория игр для меня заключается в волшебной формуле "люди обязательно постараются вас кинуть, даже если им это не очень выгодно и крайне опасно". Человек азартен по природе. Один таксист, перевернув наше с ним такси, выволакивал меня из салона за сломанные ноги, приводил в чувство, вызвал скорую, очень волновался. За это ему спасибо. Одновременно с этим таксист аккуратно вынул у меня из бумажника какие-то десять тысяч. Бумажник положил на место, в пальто, рядом со сломанными ногами. И за это ему спасибо тоже, в принципе. Вот так я к жизни, говорю, отношусь.

И если все люди говорят мне, что не-при-хот-ли-вый - это замечательно я благодарю и, разумеется, не верю.

Не может быть неприхотливым отличное. Не может. Неприхотливость чего-то- это первый признак того, что умрёт это что-то тихо, недорого и удобно для окружающих. Главное качество неприхотливости такое. Не мешать. Не достигать каких-то там целей, не украшать, не беспокоить, не вводить в траты. Обычно неприхотливость начинают воспевать тогда, когда общество злоумышляет против людей какую-то лютую херню. Услышал про неприхотливость, стойкость в бедах и прекрасный вкус собачьих консервов, разогретых на костерке из рубероида, всё, готовься. Сейчас всем раздадут практичные бушлаты, выдадут удобные котелки и засунут в доступные теплушки с мыльцем и сменой портянок в вещмешке. Какой должен быть инвалид в моей стране? Неприхотливый. Солдат какой должен быть? Неприхотливый! Сотрудник компании? Да! Неприхотливый. Клинет неприхотливым быть просто обязан. Горожанин? И он тоже. Родитель? В строй! При этом основные певцы неприхотливости упирают на жизнестойкость неприхотливости. А это кидалово. Больше всего в плену первой мировой в процентах погибали неприхотливые румыны, неприхотливые итальянцы, и неприхотливые русские. Солдатики, в которых неприхотливость не вбивали обстоятельства, в плену погибали меньше. Не потому что они чаще умывались и имели то, чем умыться. Им посылки присылали просто. Потому что англичане, например, были прихотливы. И общество о прихотливых заботилось. Не по доброте, а просто прихотливый солдатик требует от общества внимания, а неприхотливый ничего требовать не может и тихонько опрятно помирает.

Сколько заботы я проявляю о своих розах? Гораздо больше, чем об анютиных глазках. Розы красивее? Нет. Просто они прихотливые и я на над ними хлопочу, вдруг загнутся?! А анютины глазки - они не розы, они не-при-хот-ли-вые. Поэтому, анютины глазки, не взыщите.

То же самое в мире идей и острых переживаний. Неприхотливый замысел - не очень интересный. И в этом его главный минус. Замысел, может, и отличный: купить побольше водки, нагнать толстых и смелых девок и устроить их гармоническое сочетание под колбасное чавканье. Я такое очень люблю. Но бури откровений от этого замысла не жду. Другое дело, если водка, толстые и смелые девки, колбаса и пляшущий револьвер в руках идиота-соседа. Уже как-то осмысленней.

И вот ещё :

Чему, первым делом, научила моя бабушка Александра Ивановна Шемякина мою первую жену Елену Владимировну Шемякину-Жиленко? Метать ножи. Потом Александра Ивановна отвела Елену Владимировну на лётное поле и заставила сброситься с парашютом. Не сразу, конечно. Довольно продолжительное время Елена Владимировна тренировалась. И в клубе для сбрасиваний тренировалась, и во дворе, и дома. Дома она прыгала с табуретки, зажав между красивых колен две палочки от мороженного. Во дворе прягала с турника. А в клубе - с вышки, видимо. Я на это смотреть не мог, поэтому сужу предположительно. Но на парашютный сброс собственной жены смотреть пошёл. Волновался. Было это в начале сентября, 5-го или 6-го. Полёт жену окрылил, я как-то тоже задумался что ли, поэтому в июне следующего года родился крупный ребёнок.

Пока жена бродила беременной, бабушка обучала её эффективным приёмам джиу-джитсу. Или чего-то в таком духе. Я не знаю точно, как называется то, когда заламывают пальцы собеседнику и бьют выгнутой ладонью в нос с приседом, потом уход и шилом под колено или в почку.

После родов 156 сантиметровой женой 57 сантиметрового ребёнка на 4 с половиной кг, бабушка снова заговорила про парашюты и зов неба. Пока я мыл под краном ребёнка, а тот поджимал здоровенные для младенца ноги и орал басом, бабушка с Еленой Владимировной бегали по соседнему стадиону "Динамо", отжимались и тренировали суставы.

За обеденным столом мне становилась всё неуюее и неуютнее. Раньше на меня смотрела безжалостными синими глазами Афиной Палладой только бабушка, теперь к бабушкину сверканию подключилась и жена. Тоже стала как-то посверкивать очами. Я начинал чувствовать себя штатским. Беззащитным и потерянным в этом мире валькирий. Как штафирка какой, честное слово, запасной обозник, делопроизводитель штабного делопроизводства, как указано в моём военном билете.

"Давайте научимся делать мины!", - предложил я однажды, - "а что? Что нас от этого отделяет? Овладеем искусством войны на рельсах. Уйдём в леса. Дитя подкинем к сельсовету с запиской в одно слово "азовутегонаверномальчик". Место посадок станем обозначать кострами. Найдём подлинную прелесть пожирания продуктов с ножа. Ты, родная (тут я обратился к жене), станешь рвать кусачками проволочные заграждения у бараков и пакгаузов, а потом уходить, перекатываясь и залегая, от погони. Я буду за комиссара. Политинформации, беседы с личным составом, выявление настроений, варка чифиря с сосновыми иглами. Могу отвечать за центряк с продовольствием, не подведу: сало, маргарин, туш0нка, пряники, повидло. Не знаю, сухарики. А на бабушке останутся допросы пленных и составление подробных карт очага действия нашей разведпоисковой группы "Незабудка". Ты вот (тут я обратился к бабушке), чего добиваешься? Чтобы её посадили, а она на зоне не пропала бы? Давайте уже применяйте свои умения. Я с вами. Будем доли отжимать у барыг. Дитя подбросим мусорам с запиской в оно слово "сдохните". И, что называется, заживём. Сауны, кабаки, сговорчивые, согласные на всё дедушки в них, цепи, браслеты, бэхи. В счёт будущей дружбы всё будем брать, опускать начнём безжалостно, на глушняк ставить по первому шороху. Нормальный план? Или что ты там задумала, бабуль?"

"Я добиваюсь одного, Джон", - глаза у бабушки опасно посветлели, - "я добиваюсь того, чтобы мне было с вами нескучно. Имею я на это право? Или ты мне в нём отказываешь? Может, мне помирать пора? Ты это хочешь сказать?"

"Собирайся, жена!", - вскочил я живо - "надевай маскхалат, противогаз продуй, сейчас будем маятник качать с двух рук попеременно..."

"А мне понравилось про дитя", - прозвенел колокольчиком голос Елены Владимировны Шемякиной-Жиленко, - "давай его подбросим к тем, кто живёт от бабушек отдельно"...

И я пошёл зарабатывать себе на квартиру.

Вот ещё , интересненькое...

Наши старшие дети только вступают в сложную систему лизания хозяев бизнеса. Они не теряются. Передают друг другу наработанные приёмы и методики. Одна из методик доведения руководства до исступления и стонов - это "мы такие горячие! мы заводные! у нас бездна планов, которые губят косные менеджеры среднего звена! давайте устроим тренинг! давайте устроим мозговой штурм!" Доверчивый хозяин идёт на мозговой штурм во главе горячих энтузиастов, специалистов по штурмам и психическим атакам. В итоге хозяин беснуется на бруствере окопа в гордом одиночестве, грозя бесполезной сабелькой в сторону неприятеля, кричит "ура! вперёд! за отечество!", а энтузиасты хлопают и кричат ему "браво!" из тёплой глубины окопов. Пока хозяина не монета догадка и он не сползёт в окоп, краснея от стыда.

Сегодня высказал молодым и горячим сотрудникам, пришедшим в субботу на очередной сеанс доказательства преданности, что я человек не прихотливый. "Я, сотрудники мои",- говорю,- "человечек не прихотливый. Я в браке с пяти лет состою. Вот уже сорок добротных годочков, полных тихого счастья, в супружестве. Поэтому для меня даже петтинг - это и новинка, и счастье. А вы вот так на меня сразу любить кидаетесь, группово да с выдумкой. Я от этого теряюсь. Хотите отлизать мне мозг - сначала накормите, к примеру. Подарите букетик цветов. Что там ещё деревенским нравится? Повздыхайте что ли у дверей моего кабинета со значением. Подсуньте записку. Или даже открытку".

Но совещание пришлось проводить. Купаясь в сиропе. Такое неожиданное чувство. Два часа в малиновом желе. По итогам совещание обвёл всех пытливым взором Н.Н. Миклухо-Маклая. "Я так понимаю, что совещания по субботам мы теперь будем проводить часто. Раз у вас фонтан потыренных идей и траченных молью наработок. Я вот даже не знаю, зачем я сосу вашу молодую кровь литрами. По вкусу - чистая вода комнатной температуры для полива офисных фикусов. Давайте вызовем охранников наших, от них бодрящей свежести больше получишь, чем от вас, ей-богу. Значит, решили, да?! Каждую субботу теперь совещание, по вашему почину. А чтобы люди перестали нести херню на рабочих совещаниях, мы нарядимся. Да хоть бы и в индейцев. И с каждой новой порцией бреда станем снимать с себя по одному предмету одежды. Как вам такой тренинг и мозговой штурм?! Кто у нас тут HR? Вы? Не вы?! А кто?! Вы! Нет, теперь это точно вы! А не вы, вы уже попробовали. Записывайте. Совещание. Индейцы. Или русский народный хор. Успеваете записывать? Вот ручка, бумагу у соседа, ага, ручкой по бумаге, так, получается, вижу. Зря вы скромничали. Значит, переодеваемся и снимаем по одному предмету. Когда через двадцать минут мы окажемся голыми, то тогда начнётся разговор по существу. Я обратил недавно внимание на то, что голые люди редко несут околесицу про...про что? правильно - про системы мобильного обжига цистерн со следовым мазутным присутствием! На базе чего? На базе, хором отвечаем, подтолкните Бровкина, на базе полной перереботки топливных остатков! Ведь завораживающе, да?! Машина выжигает что-то чем-то из того, что выжигает! Это же Голливуд! Это Филипп Дик! Это Буковски! Рок Западного побержья! А вас послушаешь - мы сырые поленья в печь корявую суём. И все ваши предложения, что бы нам при этом напевать? Ай-люли? Мне спецэффекты нужны! Взрыв! Слева! Дым! Жар! Перекошенное лицо в кадре кричит "Мама, прости!", гусеницы крошат бетон, цистерны с воем несутся по небу! Раз! Ещё раз! Херрак! Люди с мешками бегут по полю, сбивая пламя с ватных штанов. А у вас... "В маленькой избушке брат сестру качает..." И это вы выдаёте за прорыв? Больно видеть!"

что же вас на какую-то пошлую попсу всё несёт? То котики на картинках, то это?

Однако... Неожиданно... Предлагаете делится впечатлениями о "преступлении и наказании " Ф.М. Достоевского !? Или будем обсуждать пейзажи барбизонской школы!?
Ну а если по существу, и Джон Шемякин и Вася Ложкин активно продвигают своё творчество посредством соцсеттей ( в частности ФБ) пользователем которых я являюсь! Оба являются яркими явлениями русскоязычного его сегмента... Вот собственно отсюда и мой интерес

А вы считаете это недостойным обсуждения?

это показатель качества?!

Sergiy... Соцсети это весьма эффективный канал коммуникации, с практически мгновенным откликом!
...Качество,что Вы имеете ввиду!?

Почему же... Просто думалось , что пора выходить за рамки школьной программы

Одна из моих любимых историй.

В Москву в 1812 году вошло, по правде говоря, две армии. Одна армия считалась лучшей в мире. Под управлением гения. Вошла колоннами, под музыку имперских маршей. Это я о французах. Вторая армия была самодеятельной, без всякого управления и состояла из подмосковских крестьян, которые вошли в Москву по- артельно, вразнобой и без маршей. Москва вскоре загорелась и две армии, демонстративно не замечая друг друга, принялись осваивать оставленные без присмотра ресурсы. Французов больше интересовали драгметаллы. Русское крестьянство кряжисто выламывало всё могущее быть полезным в непростой крестьянской жизни. В первую очередь, всё железное, чугунное, основательное. Ну и мебель, разумеется. Именно так Подмосковье позакомилось с такой острой новинкой повседневности как стул. Стул произвёл некоторую революцию в природном сознании подмосковных жителей. Индивидуальная площадка для сидения вместо привычной коллективистской лавки. Мобильность дизайна, способность легко и прихотливо трансформировать внутреннее пространство избы вместо вековечного и непоколебимого сидения вдоль стен по возрасту и почёту с бородами до пояса.

Жадное осваивание Москвы подмосковным крестьянством пылающей осенью 1812 года сделало для европеизации России больше чем основание Санкт-Петербурга. Во всяком случае, больше, чем учреждение Академии наук вкупе с Академией художеств, это точно.

Европу из Москвы вывозили на подводах.

Это не был грабёж. Это был крестьянский Клондайк.

Москвичи, оставшиеся в городе, метались меж вестфальских гренадёров, итальянских фузилёров, Старой и Молодой гвардией и прочей прилично озверевшей солдатни. По воздуху искры, гарь, пух, чьи-то клочья летят, колокола от жара звонят сами, а из дымных закоулков выползает серо-бурая всепоглащающая крестьянская масса и по-муравьиному деловито стаскивает сапоги, самовары и конские дуги в кучи для удобства транспортировки к своим муравейникам.

Зажиточных москвичей из центра старой столицы крестьяне за русских принимали с оговорками. Проводили экспресс-диагностику русскости. Не знаешь, когда день Св. Триандофила-Травосея Егопетского, не очень твёрдо читаешь по памяти "Верую"? Москвич, не взыщи!

Маршал Ней жил на Маросейке, рядом с Ильинскими воротами. Его адъютант, молодой такой француз, утром выходит из дома, который занимает Ней, видит, что русские крестьяне активно разбирают что-то из соседнего здания. В центре. В расположении французского корпуса. В трёх шагах от маршала Франции, герцога Эльхингенского, покорителя Европы, сокрушителя всего на свете Мишеля Нея. Адъютант к ним. Он же молодой. И вот подходит он сначала очень решительно, по-гасконски так подходит, эполеты, орден Почётного легиона, аксельбанты, пропахшие порохом Бородина. И начинат этих крестьян видеть всё ближе и ближе. С каждым шагом всё отчётливее. Сначала-то он решил всех-всех разогнать строгим окриком, распугать всё это безобразие в лаптях, чтобы разлетелось неприятно деловитое вороньё, хлопая армяками. Но с каждым шагом решимость и задор адъютанта оставляют потихоньку. И когда он подходит совсем близко к продолжающим растаскивать какие-то кровати мужикам, то решимости у него хватает только негромко спросить, неожиданно даже для самого себя: "А где тут, господа, госпиталь?" По французски спросить. Мужики его, вроде, и не слышат. Продолжат страдничать. Увязывают, упихивают и выволакивают. В спину адъютанту смотрят его родные содаты, которым тоже интересно стало, чем тут всё дело закончится. А в лицо адъютанту смотрят русские глаза из-под бровей. И адъютант понимает, что он здесь совсем один, со своим оредном, аксельбантами и эполетами. Что сзади стена и впереди стена. И серое, огромное и безразличное, небо Азии над головой. И с неба тоже кто-то смотрит на него, капитана. И что теперь делать ему? Как, куда, зачем?! Он хватает проходящего оборванного русского мальчика из явно благородных и просит перевести мужикам свой вопрос. Мальчик переводит мужикам вопрос про "а где здесь госпиталь?" Много лет спустя, став довольно известным и очень взрослым человеком, тот маленький мальчик вспоминал: "Выслушав заданный мною вопрос про госпиталь, мужик оглянулся по сторонам с какой-то невыносимой мукой и с болью в голосе произнёс: "Да долго ли нам мучиться-то? Долго ли нам тут это терпеть-то, господи?! Оспиталь!", выхватил железный лом и ударил француза по голове..."

99,9% туда и не входили. Или вы переросли Достоевского и духовно доросли до Шемякина

Тут ведь дело в чем...боюсь, что если начнём обсуждать Фёдора Михайловича то и Вас , как собеседника потеряю... А так, какое никакое но всеж общение!

Вчерашний вечер прошёл очень интересно. Иннокентия Федюнина, нашего доступного интеллектуала, чуть было не свели со двора какие-то хлипкие монета. Подманили его стаканчиком, он к ним подсел, портовая наша гордость, и чуть в трясину не ухнул. Доверчив. "Куда ты, Кеша?", - спросили мы его, объяснив в семи кратких словах то, что его может ожидать. Иннокентий Сергеевич (кандидат юридических наук) зарделся. По всему было видно, что паразит шокирован, но, с другой стороны, востребованность приятна всем. Для повышения курса акций своих несвежих Федюнин довольно гомофобски проорал на всё заведение, что "извините, вы не в моём вкусе!" Немногие из нас видели слонов Ганнибала, но можете мне поверить, трубный вкрик Иннокентия привлёк огромное внимание. "Сорри! Бат ю из нот май секс тайп... как вкус?.. тейст!" Когда сто двадцать кг (взвешивали мы его недавно) размахивает хоботом и хлопает ушами - это, само по себе, красиво. А крик обречёной европейской мужественности не часто уже раздаётся по кабакам. Посидели в фокусе взглядов всех собравшихся. Вариант "жаба на блюде". "Сиди уже", - сказал я строго, - "не доводи людей до греха своей доступностью, пропойца. Давайте отсюда уходить что ли. Шурши колготками, Кеша, за всех платишь! "

Потом поехали в другое заведение для закрепления пробудившегося мачизма. Иннокентий Сергеевич и там не подкачал. Поковылял в темноту танцпола и минут через семь горделиво подвёл к нашему столику двух таких гренадёрш, таких! Выше его ростом. Бицепсы как у меня. Но значительно чернее, значительно. Я от зависти к бицепсам и общей тревоги чуть ложечку не перекусил в четырёх местах. Б-ч уронил очки в тарелку. "Я вычёркиваю тебя из состава нашей экспедиции, понял?" - безнадёжно прошептал я, выплёвывая часть ложечки,-" Ты что сегодня творишь, юнга? В какую Нигерию ты нас завёл? Я сейчас топор тебе прямо под компАс засуну..." А через полчаса плясал с родственными мне здоровенными негритянками разнообразные танцы. Я непоследователен.

деятель...попёрли...вот от скуки и пописывает...типа перлы....чтоб хорошо писать надоть тихо сидеть типа с.кинга

Читается сия графомания с трудом, стиль отвратный. Петросянщина. Содержание тоже подкачало. Не умно, не остро, вторично. Но ведь пипл хавает. Вот только стоит ли тиражировать эту отрыжку за пределы ФБ, где ей самое место?

Мне про историю с французами и крестьянами понравилось.

А зря. Откровенная русофобия на якобы "исторических основаниях"

Как интересно! Могу сделать первые выводы: знакомство с творчеством ДШ лучше начинать, именно с его исторических историй...жизненные следом!

Вот важное...

Непонимание чего-то - первая ступень к свободе.

Отказ от понимания чего-то - освобождение. Осознание своего непонимания - прорыв к счастью. Я соверешнно свободен по такому количеству тем и вопросов, что могу, навереное, служить эталоном человека свободного. Я не понимаю философию, математику, систему государственного финансирования, электротехнику, тайну изготовления конфет с начинкой слоями, химию, природу смеха, слёз и чихания. Я свободен от всех ужасных тайн филологии.

Всю жизнь я был заложником своих скромных знаний. Скромными они казались только посторонним людям. А со мной мои знания поступали предельно развязно, чёрство и даже грубо. По сути, я был у них в заложниках. Знал то - делал то, что то велело. Узнавал это - выполнял это по этому велению. Это было рабство. Мои знания меня не кормили. Не давали мне в пользование средства производства. Я ишачил на них, покупая книги, чтобы покупать книги. Без просвета, без надежды на достижение цели. Болезненная зависимость от знаний сужала круг моего общения, я отдалился от семьи, из дома стали пропадать вещи. Были периоды, когда я каждое утро начинал с получения знаний и не мог остановиться месяцами.

Совсем завязать с получением знаний уже не получалось. Чтобы хоть как– то упорядочить свое чтение я твердо решил: больше ни в коем случае не читать в одиночку. Со стороны эта решимость может показаться смешной, но другого выхода я для себя тогда не видел и как мог держался этого правила. Если уж совсем поджимало и прихватывало — покупал книгу и шел в гости.

Так прошел год. Читать я стал намного меньше, но тяга к получению знаний не исчезала, зато стремительно сузился круг людей, с которыми можно было прочесть по главке диссертации. Практически все мои друзья годам к 44 вышли на тот же рубеж, что и я. Каждый спасался от своего книгочейства как мог, и никому из нас даже в голову не приходило предложить другому скоротать вечерок за книгой. Все мы уже поняли, что больны и старались не искушать друг друга. Мне предлагали кодироваться от тяги к знаниям.

Я не сторонник подобных методов, но в данном случае просто не знаю, как к этому относиться

Время шло, я старался читать как можно реже и меньше, но иногда, совершенно неожиданно для себя, все– таки срывался в штопор. Часто читал без составления конспектов, наспех, стыдясь соседей. Не знаю, сколько бы еще тянулась эта моя позиционная война со своим бесом, если бы однажды господь не сотворил чудо. И в доме не сгорела бы половина библиотеки.

Теперь я решил стокгольмский синдром отбросить. Я теперь буду мучить свои знания. Терзать их и морить. Измываться ещё буду над ними. Выгонять голыми на мороз.

Широко распахнутые удивлённые глаза босоного деревенского святого, привалившегося к завалинке - вот девиз будущего года.

А вот ещё немного исторического с актуальными выводами

Избыточность губит любое дело. Излишние подробности, подключённые сторонние люди, лишковой напор, переизбыток эмоций.

Ну, вот мой любимый пример. Донос на гетмана-злодея царю Петру от Кочубея.

Кочубей - генеральной судья союзной России Украины, Мазепа - гетман, царь-Пётр - это царь Пётр.

Мазепа злоумышлял против России. Кочубей, движимый целым комплексом причин, пишет на гетмана донос в Москву. Мазепа не очень маскируется, должность гетмана такая, что половина гетманов уже была объявлена изменниками, Кочубей - генеральный судья, Пётр - подозрителен. Война идёт. Ну все, все условия для нормального доноса и принятия мер.

Нет, нормального доноса не получилось. Почему? Избыточность. Для чего надо было указывать в доносе, что Мазепа пишет стихи? Для чего? Ещё бы написали, что плохие стихи пишет поэт Мазепа. Чтобы раскрасить уже и без того яркое? Зачем надо было указывать, что Мазепа не только хочет перейти на сторону Швеции, но и захватить с помощью 300 сердюков русского царя в трофей? Что запрещает браки между русскими и украинцами? Что ворует сено? К чему это барочное излишество? К чему было преплетать мать Мазепы - игуменью Магдалину, которая в свои 190 лет тоже хищничеством живёт, отбирая сёла у робких украинских полковников? Пафосные детали губят. Загромождают пространство доноса.

Доносу нужен воздух, полёт, свист в крыльях, свободное воздушное пространство для следствия, его дополнений, фантазий, мечтаний, переживаний, сомнений и решений. Донос должен быть как живая певчая птица, а не замороженая туша обескровленного индюка. На, мол, радуйся, я тебе птичку принёс синюю... Донос должно быть приятно в руки взять органу дознания, чтобы орган мог вобрать ноздрями горьковатую полынную лаконичность. Орган дознания должен мечтательно, немного смущённо улыбаться, переворачивая страницы будущего дела. А когда в доносе стомиллионов подробностей, всё загромождено неуклюжими свидетельствами, всё перепутано, лихорадочно, непрофессионально, то такое брать в руки следствию неприятно. Многие этого не понимают.

Красота должна быть в доносе, простота, классическое изящество, а не захлёбывающаяся истерика.

Так кандидат юридических наук И. С. Федюнин рассказал нам, прожённым романтикам, свою боль и мечту. У него есть мечта получить, рано или поздно, идеальный, совершенный донос, написанный чуть доверчиво, но прямо, просто и по-деревенски мудро, с лукавинкой такой, но не без доброты. "А ещё, Кеша, от твоей мечты, доноса пятилетнего мальчика на свою бабушку-наркодилера, написанного крупными красивыми буквами, должно пахнуть антоновским яблочком...", - сказал я, прижимая к сердцу руки.

А вот ещё про Петра ...

Даже моя богатейшая фантазия пасует перед реальностью. Воображение моё кинематографично. Но если бы мне показали в кино эпизоды путешествий, например, Петра Великого в Европу в 1711-12 годах, я бы, разумееется не поверил ни в один эпизод. Верещал бы про клоунаду и издевательство над памятью.

Привожу простые примеры.

Вот Пётр I в 1711 году, переживший позор, разочарование и ужас Прутского похода. Когда его, победителя под Полтавой, человека воплотившего почти все свои замыслы, уже героя, как щенка запихивают в турецкий мешок и мешком этим трясут перед всем миром. Армия помирающая с голоду, безвыходность, беспомощность и счастливый случай, позволивший вырваться, выползти, выскочить из смертельной ловушки. Позорные условия примирения, сдача Азова-первенца побед.

И что делает Пётр после пережитого? Я бы залез в землянку и там бы выл и каялся. В короткие минуты просветления рубил бы головы сподвижникам. Жёг бы в клетках прдателей. Наваливаясь на скрипящий рычаг, рвал бы сухожилия на дыбе всяким лично неприятным соседям. Возможно, начал бы писать мемуары, зачитывая части из них в утреннем морозном мареве, под колокольный низкий гул и карканье ворон, перед оборванными и трясущимися уцелевшими, окружёнными сталью штыков.

А Пётр поехал легко и немедленно в Европу.

Для начала в Дрезден.

В Дрездене Пётр познакомился с таким чудом как карусель. Вероятно, Пётр был первым русским, кто увидел и оценил всю прелесть этого чуда. Катался на карусели Пётр ( не мальчик уже совсем ) до полного изнеможения. По его приказу карусель раскручивали так, что остальные катающиеся, придерживая парики, разлетались по кустам, хлопая камзолами, а Пётр, расставив ноги, упорно держал равновесие, хохоча под германским надёжным небом. Потом валился в траву и засыпал. Что он на этой карусели доказывал, кому, что из себя выжимал на этой центрифуге? Что ему снилось меж высаженных по линейке саксонских цветов и немятой германской травы?

В Дрездене Пётр жил скромно. В гостинице "Zum golden Ring".

Саксонский гофмаршал Пфлуг депеширует во дворец. При отъезде из гостиницы Пётр "взял с собой...несколько простыней и одеял и хотел было уложить собственноручно в свой багаж зелёные шелковые занавески...но встретив сопротивление со стороны служителя, протестовавшего против этого действия, неохотно и раздосадованно уступил, взяв только две простыни из индийского ситца". Это не жадность. Через несколько дней в Фрейбурге царь, восхищённый ночным торжественным маршем 2 000 рудокопов в его честь, раздал 80 золотых червонцев только оркестру, под который рудокопы чеканили шаг и пели свои рудокопские марши и баллады. Выкатил всем бочки вина, за всё платил щедро, не торгуясь. Вероятно, Пётр не только первым из русских катался на центрифуге, но и первым же оценил всю прелесть немецкого факель-цуге под бой барабанов и синхронные выкрики "Хох!" Не утерпел - стал показывать барабанщикам, как он, Пётр, умеет бить и "зорю" и что хочешь. Получил приз. Приз отослал Меншикову, который в это время осаждал Штеттин (Щецин по нонешнему).

Поехал Пётр в Карсбад, на воды целебные. Для начала, для порядка записался в кружок обучения стрельбы из ружей. Показывал отличные результаты. Но на занятия ходить вскоре перестал. Выстрелил в человека, который, как Петру показалось, мешал ему целиться. В человека, как уверяют, не попал, огорчился и забросил всё это дело надолго. Мишени какие-то, правила, конкуренты - морока одна. Дайте человеку свободу!

Пошёл Пётр работать на стройку. На второй день подрался с рабочим, окуная его в известь. Пошёл на свадьбу какого-то слесаря и там отличился весёлостью и "русским обычаем целовать всех женщин в зале после каждого тоста". На свадьбе познакомился с неким токарем и выточил на чужом токарном станке три ножки для стола. Четвёртую не доточил, сославшись на огромную занятость и государственные заботы. Вечером того же дня токарь видел Петра, лезущего на гору с деревянным крестом, лопатой и мотком верёвки.

В деле потребления минералки Пётр проявил себя как вдумчивый пациент и русский турист. Вместо трёх кружек выпивал три кувшина. Считал, что раз уплочено, то чего тут кружечками баловаться. Да и всяко целый кувшин минеральной воды полезнее, чем маленькая кружечка с носиком. Это же очевидно любому разумному туристу.

Император Австрии прислал в подарок вино. Много бутылок из своего императорского погреба. Пётр самостоятельно занялся реализацией подаренного вина. За день вино, называемое теперь уже "Царское", разлетелось в миг. Первый русский ребрендинг. На зарубежном рынке. Кому нужно пойло бледных австрийских виноградников? А вот вино "Царское", продаваемой самим царём, - это ведь дело другое. Народ заплатил за ребрендинговое чудо 241 золотой талер. Пётр положил деньги под проценты и получал в год 12 талеров 25 рейхсгрошей чистого навара на вклад. Пётр был первым русским, который открыл счёт в зарубежно банке.

Полюбил играть в мяч. Не признавал правил, бил по мячу руками, ногами, палкой. Наломал и раздал палки всем членам своей команды. Так и победили. Когда капитана команды соперников отоварили в пятый раз палкой по голове и утащили с поля, игра прекрастилась за явным преимуществом одной из сторон. Пётр был очень рад победе. Всем подарил по гульдену. А проигравшего капитана сопроводил до его дома, торжественно шагая рядом с телегой. Там, у проигравшего, и поужинал.

В следующей своей поездке в Германию Пётр посетил памятные места, связанные с Мартином Лютером. Вздохнул над его могилой, прошёлся по многочисленным лютеровским библиотекам и кабинетам. Пасторы нарадоваться не могли на такого восприимчивого к лютеранским чарам экскурсанта. Показали Петру знаменитое чернильное пятно с брызгами на стене. К Лютеру ведь дьявол являлся и Лютер в дьявола запустил чернильницей. Типично протестанская история, полная намёков, но одновременно понятная всем. Пётр долго и молча смотрел на чернила, оставшиеся на стене после дьяволова набега. Пасторы за спиной царя восково благоговели. Пётр обернулся к пасторам, рот у царя был перекошен скорбью, в левом глазу блестела слеза. Пасторы гурьбой кинулись утешать его, говорить, что дело Лютера живёт и побеждает, что учение его всесильно, потому как верно! Попросили царя расписаться на другой стене, ближе к двери, в знак своего посещения и участия в религиозном прогрессе. Пётр расписался около двери мелом. Потом в один прыжок подскочил к ченильному пятну, которое побольше, и нацарапал рядом "Чернила новые и совершенно сие неправда". После чего обнял двух пасторов и велел катать его по помещениям.

Как такое можно придумать?! Как такое можно экранизировать?! А никак и всё. Человек пережил острый посттравматический шок и остался прежним, изменяя не себя, как бывает с нами, а коверкая под себя пространство, события и порядки. Комкая их в своём маленьком властном кулачке.

Эти "исторические пассажи" конечно жесть. Если подразумевался "закос" под Пикуля, то вообще мимо. Если под Задорнова - то вполне...